Der Höhepunkt aber ist das eigentliche Hauptrennen, das zum heimlichen Ruhm der Khampa-Krieger und zur Ehre des Klosters Ganden Tubchen Chokhorling geritten wird. Am Morgen versammeln sich über einhundert Reiter vor den Mauern der Abtei. Die langen Haare sind mit roter Wolle um den Kopf geflochten. Manche von ihnen provozieren die chinesischen Autoritäten, indem sie trotz Verbots gut sichtbar das Bild des XIV. Dalai Lama bei sich tragen und mit ihren nervösen Pferden hautnah an den Ordnungshütern vorbeitänzeln. Den Lama Tense Taji, der in ihrer Mitte reitet, umkreisen sie wie ein Bienenschwarm seine Königin, so als gelte es, ihn vor Anfeindungen zu beschützen.
Erst auf sein Signal hin beginnt das Rennen. Drei Kilometer weit fordern sie von ihren Pferden höchste Leistung. Es kommt zu Massenstürzen. Die, die sich Sattel an Sattel in die vordere Reihe geschoben haben, werden vom Publikum, das die gesamte Rennstrecke säumt, frenetisch angefeuert. Der strahlende Sieger wird vom Lama höchstpersönlich beglückwünscht und erhält als Preis eines der begehrten chromblitzenden Motorräder, eine Art Harley Davidson chinesischer Bauart, die in jüngster Zeit den Nomaden das Pferd ersetzen.
Während des Festes haben die Mönche des Klosters Ganden Tubchen Chokhorling das Mandala aus Sand fertiggestellt. Es ist bunt und wunderschön geworden. Seinen Sinn, die Gottheit Yamantanka einzuladen und das Reiterfest zum Erfolg zu führen, hat sich erfüllt, denn einen Toten hat es dieses Jahr nicht gegeben.
Lama Tense Taji ist zuversichtlich, dass Kham einer Renaissance der buddhistischen Kultur entgegenblickt. Bisher wurden etwa 60 Prozent der Klöster Osttibets, wenn auch unter den strengen Augen der Chinesen, wieder aufgebaut. Der Abt hat einen klaren Geist: "Eine politische Unabhängigkeit Khams oder gar ganz Tibets halte ich für unwahrscheinlich." Der Mönch fühlt sich weniger der Politik als vielmehr der Religion verpflichtet: "Ich bin dazu berufen, die Lehre des Buddha an die Jugend weiterzugeben, solange ich lebe. "Die Klöster Khams", freut sich der Mann, "erwachen zu neuem Leben."
| Однако кульминацией праздника являются сами финальные скачки, проводимые во славу борцов Кхама и в честь монастыря Ганден Тубчен Чокхорлинг. Более сотни наездников собираются с самого утра у стен монастыря. Красные шерстяные нити вплетены в длинные волосы мужчин. Некоторые всадники ведут себя провокационно по отношению к китайским властям: несмотря на строгий запрет, демонстрируют фотографию XIV Далай-ламы, гарцуя на своих неспокойных лошадях в непосредственной близости от блюстителей порядка. Сам Далай-лама Тэнзин Гьяцо скачет в самом центре, в окружении всадников, которые как бы призваны защитить его в случае нападений, и со стороны они похожи на пчелиный рой с пчелой-маткой. Скачки начинаются только по его сигналу. Кони должны проскакать три километра с максимальной отдачей. Не обходится и без групповых падений. Публика, стоящая вдоль всей трассы забега, активно болеет за тех, кто вырвался вперед и скачет седлом к седлу. Ликующего победителя поздравляет сам Далай-лама, приз победителю - сверкающий мотоцикл «харлей-дэвидсон» (китайского производства), заменяющий современному кочевнику лошадь. Яркая и красивая мандала из песка, сделанная монахами монастыря Ганден во время праздника, выполнила свое предназначение - на скачках никто не пострадал. Приглашенное мандалой божество Ямантанка помогло успешно провести фестиваль наездников. Лама Тэнзин Гьяцо уверен, что Кхам ожидает возрождение буддисткой культуры. Несмотря на строгий контроль со стороны китайцев, уже было восстановлено около 60 процентов монастырей Восточного Тибета. Аббат рассуждает здраво: «Политическая независимость Кхама или всего Тибета маловероятна». Свое предназначение он видит в большей степени в религии, чем в политике. «Мое призвание - передавать учение Будды молодежи, пока я жив. Монастыри Кхама возрождаются», - радуется он.
|